Концертная программа «Музыка без границ» составлена из мировых или московских премьер сочинений, в том числе созданных специально для «Территории».
Творческая концепция Теодора Курентзиса, Ансамбля Musica Aeterna и хора The New Siberian Singers идея вечности и преемственности музыки, подчеркнутое стремление к устранению барьеров между стилями и эпохами, репертуарное соединение как старинных произведений, исполняемых на исторических инструментах, так и современной музыки.
В программе концерта, сформированной Теодором Курнетзисом и исполняемой самим дирижером, его ансамблем, хором и приглашенными солистами, прозвучат сочинения Вольфганга Амадея Моцарта и современных русских композиторов.
В первом отделении концерта зрители смогут услышать минималистическое произведение Антона Батагова «Человек, который стал Радугой», вдохновленное
Второе отделение концерта премьера проекта Теодора Курентзиса, необычайно смелого и спорного по замыслу, подчёркивающего призрачность границ между музыкальными эпохами. РЕКВИЕМ Моцарта. Но не в хорошо нам знакомой редакции Зюсмайра ученика Моцарта, дописавшего произведение, оставшееся незавершённым практически наполовину. Теодор Курентзис выступает с идеей «интертекстуального» решения: Реквием подчёркнуто прозвучит в том виде, каким он остался к моменту смерти своего создателя, а музыка неоконченных или отсутствующих частей написана нашими современниками. Четыре автора Антон Сафронов, Владимир Николаев, Сергей Загний и Анатолий Королёв предлагают свою версию завершения Реквиема и вступают с Моцартом в стилистический диалог.
I отделение
Московская премьера
Борис Филановский «Нормальное» (2005)
на тексты Владимира Сорокина для голоса и ансамбля
Партия голоса Борис Филановский
Соло Сергей Чирков (аккордеон)
Мировая премьера
Антон Батагов «Человек, который стал радугой» (2004)
для струнных и ударных
II отделение
Премьера
Реквием без границ
Реквием Моцарта с
Вольфганг Амадей Моцарт
┘Реквием┘ (1791 не окончен ┘)
Антон Сафронов. Lacrimosa (2008) Мировая премьера
Владимир Николаев. Sanctus (2008) Мировая премьера
Сергей Загний. Benedictus (2008) Мировая премьера
Анатолий Королев. Agnus Dei (2008) Мировая премьера
Композиторы участники проекта: Антон Сафронов, Владимир Николаев, Сергей Загний, Анатолий Королев
Солисты Вероника Джиоева, Светлана Шилова, Мартин Хилл, Корнелиус Хауптман
Оркестр Musica Aeterna Ensemble
Хор The New Siberian Singers
Дирижер Теодор Курентзис
* * *
Нормальное (2005)
Голос, флейта/басовая флейта, кларнет/бас-кларнет, тромбон, аккордеон, альт, виолончель
Текст: Владимир Сорокин, «Норма», части 2 и 8
Произведение написано для проекта института «Про Арте» и группы «СоМа» «Орфография». Восьмая глава романа «Норма» представляет собой пародию на советскую «производственную прозу» и описывает заседание редколлегии литературного журнала. Сочинение, намеренно пестрое по материалу, разворачивается в ясной и несколько статичной строфической форме. Солист играет роль главного редактора. Он зачитывает фрагменты «материалов» (здесь виртуозные дадаистские стихи оригинала заменены на унылые перечисления «нормального» из второй части романа) и доходит до пароксизма в каденции. Инструменталисты обсуждают и резюмируют сообщения солиста игрой и разговорами, время от времени также ведя себя довольно неадекватно и под конец сливаясь в ложноклассическом хоре. В сольной партии задействованы широкие возможности голоса от мультифоников на вдохе до «красивого» контратенорового звука, от Sprechstimme до дешевой симуляции буддистского храмового пения.
* * *
Человек, который стал радугой (2004)
для струнных и ударных
«Когда умирают мастера, достигшие совершенства в духовных практиках буддизма, они способны заставить свое тело раствориться в светоносной сущности тех элементов, из которых оно состояло. Это явление называют обретением радужного тела, так как оно сопровождается возникновением радуг. История буддизма изобилует повествованиями о людях, обретших радужное тело. Человек, знавший, что с ним скоро такое произойдет, обычно просил не трогать его тело после смерти в течение семи дней. На восьмой день от него ничего не оставалось. Это случалось не только в древние времена.
В
***
REQUIEM. ..
Реквием Вольфганга Амадея Моцарта (1791 не окончен
)
с музыкальными
Антона Сафронова, Владимира Николаева, Сергея Загния и Анатолия Королева (2008)
По своему стилю, форме и драматургии Реквием Моцарта находится в русле композиторской традиции, принятой в церковной музыке конца восемнадцатого столетия. Однако, он заметно возвышается над ней и по остроте личного авторского высказывания, и по ощущению связи времен, возникающему оттого, насколько свободно и органично Моцарт сочетает в этом произведении композиторские приемы как своей собственной, так и прошлой эпохи (прежде всего, барочной).
Известно, что Моцарт, который писал свой Реквием для неведомого ему заказчика, предчувствовал свою скорую смерть, и ему все время казалось, что эту заупокойную мессу он сочиняет для себя самого. Такое обостренное отношение к теме смерти было близко Моцарту и в связи с масонством, настроениями которого проникнуты многие его произведения последних лет. (В них, кстати, очень сильно возрастает роль барочных музыкальных жестов и приемов.)
Моцарт умер в 1791 году, и Реквием остался неоконченным. Произведение завершил ученик Моцарта Франц Ксавер Зюсмайр. Благодаря тому, насколько стилистически убедительно ему удалось сделать эту работу, мы (даже сегодня) не всегда отдаем себе отчет в том, что сочинение это в том виде, в каком мы привыкли его слушать почти что наполовину создано рукой другого автора. Например, многие едва ли догадываются, что из самой знаменитой части Реквиема Lacrimosa Моцарт успел написать лишь первые восемь тактов! А такие разделы как Sanctus, Benedictus и Agnus Dei от начала и до конца написаны Зюсмайром и поражают тем, насколько их музыка неотличима от моцартовской. Находятся, однако, и строгие критики, недовольные версией Зюсмайра: оркестровку они считают слишком топорной, голосоведение неряшливым, а владение контрапунктом недостаточно искусным. В ХХ веке некоторые из них (главным образом, музыковеды) предложили свои «улучшающие» редакции но в большинстве своем они, так или иначе, базируются на версии Зюсмайра.
Дирижер Теодор Курентзис выступил с уникальной идеей исполнения моцартовского Реквиема он не присоединяется ни к одной из сторон в существующей «войне редакций». Напротив, музыка Реквиема освобождается от предыдущих культурных наслоений и предстает перед нами в своем первозданном виде как неоконченный фрагмент. На месте четырех недостающих или недописанных Моцартом частей (Lacrimosa, Sanctus, Benedictus и Agnus Dei) прозвучат произведения современных российских композиторов Антона Сафронова, Владимира Николаева, Сергея Загния и Анатолия Королева: своего рода свободные музыкальные фантазии, интерпретации, комментарии и диалоги с моцартовским Реквиемом.
Комментарии композиторов участников проекта REQUIEM. ..:
Антон Сафронов
Lacrimosa
Как и многие люди, воспитанные на русской литературе, я впервые узнал о Реквиеме Моцарта из «маленькой трагедии» Пушкина и только потом услышал это сочинение. Для меня оно сразу стало одним из самых любимых но мне потребовался не один год, прежде чем мое восприятие этой музыки очистилось от всякого рода литературных наслоений. Самым интересным и неожиданным стал для меня отход от мифа гораздо более фундаментального музыкального: то есть, от редакции, созданной Зюсмайром. Оговорюсь: вопреки всем «тенденциям» я убежден, что его работа это настоящий творческий подвиг, и в музыкальном отношении эта версия лучшее, что можно было сделать, завершая Реквием на том языке, на котором писал его сам Моцарт. Прекрасная иллюзия создает миф: ведь на самом деле мы не знаем, как выглядел бы Реквием, если бы Моцарт успел закончить его сам. Важным открытием стало для меня осознание моцартовского Реквиема именно как неоконченного произведения. Именно поэтому мне интересна идея его исполнения в том виде, в каком он остался после смерти своего создателя.
Решив принять участие в таком исполнении, где на месте отсутствующих или незаконченных частей звучат произведения современных авторов, в качестве «своей» части я выбрал Lacrimosa: последний из эпизодов цепочки-«секвенции» на слова гимна Фомы Целанского о Страшном Суде, который Моцарт успел начать, изложив одну лишь тему. Берясь за нее, я сразу отказался от соблазнов «перезюсмайрить Зюсмайра» так как убежден, что любая альтернативная попытка развивать этот фрагмент в стиле Моцарта была бы непростительной ошибкой. Свою задачу я воспринял принципиально иначе как приглашение к свободному творческому диалогу с Моцартом, своему собственному музыкальную комментарию к начатой, но несостоявшейся части Реквиема. Взяв за основу начальный моцартовский фрагмент, я решил пойти по иному пути в трактовке стихотворного текста. Если Зюсмайр, подхватывая знаменитый моцартовский
Антон Сафронов,
Владимир Николаев
Sanctus
В Реквиеме Моцарт сделал стилистический шаг в сторону, отдав предпочтение полифонии. Этим он обнаружил близость к своим великим предшественникам. Обретенная многомерность его последнего опуса оказалась особенно дорога и мне.
Самого жанра Реквиема я, как композитор, всегда сторонился. Ощущал его чужой территорией. Казалось, браться за такую работу можно совсем уж на склоне лет, подытоживая прожитое, многозначительно сдвинув брови. Кроме того, Реквием как музыкальный жанр, по определению, весьма консервативен, как консервативен похоронный марш. Здесь не место для экспериментов И вот этот букет аргументов «против» вдруг поменял для меня свой знак на противоположный. Именно, совсем «не мой» жанр мог подтолкнуть к нестандартному решению и привести к неожиданным результатам. Была нащупана точка равновесия. С одной стороны никакой тяжеловесности или, не дай бог, глубокомыслия; с другой стороны, традиции (атрибуты) жанра никто не отменял. Легковесность, ерничанье тут также были бы неуместны.
В этом проекте я взял «на себя» Sanctus. Такой выбор оказался для меня оптимальным. Из всех частей реквиема Sanctus представляется мне самой светлой, даже солнечной. Возникло желание написать музыку, которая вызвала бы у человека просто добрую улыбку, улыбку просветления. Не было сомнения, что надо обязательно сохранить моцартовский состав оркестра, и даже оставить за инструментами во многом традиционные для них функции. Никакого намека на расшатывание тональности. Все должно быть легко и просто, и в этом была моя попытка обрести гармонию и «подружиться» с жанром.
Владимир Николаев,
Сергей Загний
Benedictus
Вообще же - человек, совсем еще молодой, вдруг осознал, что уходит до времени, когда столько еще нужно бы сделать. И вдруг мне (для себя самого) стало понятно, что музыка реквиема смятенна и растеряна, она не завершена не только в нотах, но и в самом Моцарте, что человек, в
В моем отношении к самому проекту также есть некоторые сложности. Например, мне кажется, что с классической точки зрения коллективный композиторский проект вещь почти заведомо несостоятельная: коллективным композиторством едва ли можно создать то художественное единство, которое требуется в классической, вплоть до Шенберга и Веберна, эстетике. (Это одна из причин, почему я отказался от любых контактов и переговоров с
Сергей Загний,
Анатолий Королев
Agnus Dei
Практически для всех любителей музыки Реквием Моцарта является цельным произведением. Никто не будет слушать только первую половину или
Зачем же тогда участвовать в этой очень интересной, но совершенно непрактичной затее? А потому что Моцарт. Для большинства слушателей, да и музыкантов тоже, это почти синоним слова «музыка». Если взять время существования того, что мы называем серьезной музыкой, во всяком случае ее достоверный период века с XIV до нашего времени, то Моцарт окажется в точке золотого сечения (если цифры чуть не сходятся, это может означать, например, что проект «музыка» еще не вполне завершен). Заниматься
Анатолий Королев,